Я не боюсь мышей и крыс до истерики, как моя мамочка. Но когда по ночам стада зверей, скачущих по чердаку, мешают мне спать, я начинаю борьбу за выживание.
Яд я использовать не люблю, во-первых, это жестоко по отношению к животным, а во-вторых, они имеют мерзкую привычку умирать где попало, что очень затрудняет поиски мертвых особей и избавление от оных. А если вовремя не избавиться, то они начинают пахнуть, что, в свою очередь, напрягает гостей на вечеринках – а осень у нас в Техасе самое время принимать гостей, потому что праздники следуют один за другим.
Ловушки работают лучше, но медленно – одна ловушка – одна мышка. Прибегать в помощи профессионалов-умертвителей мне не позволяла гордость и чувство справедливости – крысы же не зовут на помощь изолободонов или массутьеров – а родственники!
Итак, борьба продолжалась с переменным успехом. По ночам я все также просыпалась от топота над головой – танцы у них там, что ли, каждую ночь? Зато мне удалось избавиться от колонии мышей за окном ванной комнаты при помощи нафталиновых шариков! И это при том, что ватные шарики, пропитанные лисьей мочой, мыши использовали в качестве подушек.
Как-то вечером я задумчиво сидела за столом во дворике. Вдруг мое внимание привлекло какое-то движение в растущем в пяти метрах кусте. Приглядевшись, я заметила штук 15 крыс и мышей, проворно бегающих внутри куста. Возможно, это была их вечерняя гимнастика? Я быстренько позвала мужа. Взглянув на происходящее, он молча скрылся в доме, и через минуту вышел с ружьем в руках.
Мне показалось, что ситуация вполне соответствует поговорке – «Из пушки по воробьям». Но мой муж был настроен решительно, и без колебаний выстрелил в куст. Куст вздрогнул, зверюги затаились, однако через пару секунд бесстрашно возобновили игрища.
Надо вам сказать, что мой дед по материнской линии был охотник-следопыт родом с Урала. Одним выстрелом он сбивал белку с вершины сосны, причем попадал ей прямо в глаз – чтобы не попортить шкурку. Против генов не попрешь! Кроме того, в далекой молодости я два года трудилась вахтером на режимном предприятии в Москве, где раз в три месяца нас вывозили на стрельбища – и меньше, чем 98 из 100 я не выбивала.
Мягко вынув ружье из мужниных рук, я взвела курок, прицелилась, не вставая со стула, в зазевавшуюся крысу и выстрелила. Крыса без звука свалилась с ветки. Выражение лица моего мужа в этот момент я описать не в состоянии. Возможно, он пожалел, что женился на мне.
Крысы, поняв, что игры закончились, испарились из куста, и в первый раз за многие ночи я спала спокойно. Но, зная своих хвостатых соседей достаточно хорошо, я уверена, что наша борьба просто перешла на новый, более высокий уровень, поэтому ружье я теперь всегда держу наготове...
